ССЫЛКИ

Переговоры - да, но только на условиях Москвы

Гибель Аслана Масхадова принципиально изменила ситуацию вокруг Чечни

Санобар Шерматова специально для Prague Watchdog

Еще недавно можно было говорить о трех форматах переговоров по чеченской проблеме. Представительницы Союза комитетов солдатских матерей встретились в Лондоне с эмиссаром Масхадова Ахмедом Закаевым, где приняли декларацию о пяти шагах к миру. Аслан Масхадов предлагал Владимиру Путину лично встретиться, обещая, что ему достаточно полчаса, чтобы покончить с противостоянием в Чечне. И, наконец, переговоры за Круглым столом, назначенные на 21 марта, организацией которых занимается ПАСЕ. Теперь, после гибели Масхадова наиболее реальным выглядит последнее мероприятие.

В одну реку дважды не войти

Встреча солдатских матерей с Закаевым с самого начала не сулила успеха. Не только потому, что Москва была категорически против: известно, что под дипломатическим нажимом России Брюссель, где вначале предполагалась встреча, отказал в визах представительницам Союза комитетов солдатских матерей Россий. Естественно, сама неправительственная организация, без поддержки официальной власти, не в состоянии выполнить какие-либо договоренности по прекращению военного противостояния в Чечне.

Провал этой встречи был предопределен еще и потому, что фигура Ахмеда Закаева, которого называют террористом, вызывает в Москве раздражение. Но так было не всегда. Министр культуры при правительстве Джохара Дудаева, Закаев во время первой кампании был более известен громкими интервью, чем военными подвигами. В Чечне его так и называли: телевизионный боевик. В 2001 году он, в числе еще трех чеченских деятелей, всерьез рассматривался Москвой в качестве переговорщика. В то время бывший глава Службы внешней разведки (СВР) и бывший премьер Евгений Примаков продвигал план мирного урегулирования в Чечне.

План, который официально нигде не публиковался (сам Примаков позднее признался в интервью радиостанции «Эхо Москвы», что представил документ в Кремль), известен по высказываниям тех дипломатов, кто готовил его. В общих чертах он напоминает план достижения мира в Таджикистане, где в начале 90-х годов разразилась гражданская война между коммунистическими властями – с одной стороны, и исламской и национальной оппозицией – с другой. Документ был разработан и реализован СВР и российским МИДом. В 1997 году враждующие стороны подписали в Москве соглашение о мире.

Примаковский план уже было начал реализовываться - осенью 2001 года в аэропорту Шереметьево встретились генерал Казанцев и Ахмед Закаев. Позже, в своей книге «Мир после 11 сентября» Примаков написал, что Путин после 11 сентября обозначил линию, не исключающую переговоров с лицом, назначенным Масхадовым. Однако исполнено было, по словам автора книги, «топорно», «возможно, даже специально в искаженном виде» со стороны военных.

Переговоры провалились, а затем сам Закаев, который сблизился в Лондоне с российским олигархом и оппонентом Путина Березовским, был зачеркнут в качестве переговорщика. К тому же российские власти предполагают, что Союз комитетов солдатских матерей финансируется тем же самым Березовским. Понятно, что доверия у Москвы эта встреча вызвать не могла.

Что же предложили Закаев и солдатские матери? Подписанный ими Меморандум фактически предлагал вернуться к договоренностям 1997 года, что означало – Москва должна перечеркнуть проведенные в Чечне референдум и два президентских выбора, распустить с трудом созданную структуру исполнительной власти, назвать все это ошибкой и начать с нуля. Такой план не мог быть принят российскими властями.

Несовместимые позиции

Почему Путин не откликнулся на призыв Масхадова о встрече? Надо думать – по той же причине, что и президент Борис Ельцин, который в 1994 году не принял Джохара Дудаева, обещавшего, что личной встречи будет достаточно, чтобы предотвратить надвигающуюся войну.

Личная неприязнь, вызванная критическими, а иногда и оскорбительными выпадами становится серьезной помехой для контактов. Человеческие нюансы играют в политике большую роль, чем принято считать. А неприятных моментов в отношениях Путина и Масхадова было достаточно, не говоря о том, что ичкерийский лидер в некоторых случаях высказывался в адрес российского президента отнюдь не в дипломатических выражениях.

Накануне второй военной кампании Москва, используя контакты московских чеченцев, передала Масхадову следующие условия. В случае если Масхадов сложит с себя президентские полномочия, ввода войск не будет, все ограничится милицейской операцией по разоружению формирований боевиков. Масхадов ответил отказом, полагая, что честь президента и офицера – защищать республику. Также были отвергнуты последующие предложения о передаче президентских полномочий парламенту Ичкерии.

О чем могли бы говорить мятежный лидер и российский президент? Их заявленные позиции были диаметрально противоположны. Официальный масхадовский план (известный еще как план обусловленной независимости, подготовленный министром иностранных дел Ичкерии Ильясом Ахмадовым) предусматривает полный вывод российских войск из Чечни, роспуск исполнительной власти и ввод миротворческого контингента под эгидой ООН. План нереальный, и кроме того, означает для России потерю не только Чечни, но и Северного Кавказа.

Но все же, видимо, Масхадов имел в запасе какое-то предложение, которое могло устроить Кремль. Не случайно Масхадов и его представитель Умар Хамбиев настойчиво повторяли в последних интервью - независимость - не самое главное, есть вопросы, которые необходимо решить с российскими властями сейчас: прекращение террористических акций, безопасность для россиян и чеченского населения.

Масхадову нужны были гарантии, возможно, международно признанные, что Россия никогда впредь не применит силу в отношении Чечни. Такие гарантии - не слишком большая цена для России, у которой просто не хватит сил в будущем для подобных авантюр. А самому ичкерийскому президенту достижение такой договоренности дало бы возможность достойно, не потеряв лица, уйти с политической сцены. Возможно, таков был компромисс, который предлагался Путину. К сожалению, теперь об этом можно говорить лишь в прошедшем времени.

Операция "Круглый стол"

Третий формат для переговоров – Круглый стол, который намечено провести 21 марта под эгидой ПАСЕ. Там будут представлены нынешние власти Чечни, неправительственные организации, депутаты российской Госдумы и европарламентарии. Повестка дня держится в секрете, видимо, потому, что еще до конца не доработана.

Сразу можно сказать, что проблемы терроризма в Чечне эта встреча не решит. Ичкерийская сторона не может принять участие в работе заседания, потому что непременным условием стало признание территориальной целостности России. Шамиль Басаев и другие полевые командиры будут продолжать вести партизанскую и минную войну – что делает нереальным все планы по восстановлению разрушенной экономики республики. В таком случае, для чего понадобилось проводить Круглый стол?

Устранение легитимно избранного президента Аслана Масхадова закрыло страницу чеченской истории под названием Ичкерия. Переговоры за Круглым столом, за которым не будет легитимного лидера ичкерийцев и ни одного действующего полевого командира, означают, что для Европы вопрос чеченского сепаратизма закрыт. Отныне воюющие на Кавказе боевики будут именоваться международными и исламскими террористами. А конфликт, который, по-видимому, еще не скоро закончится, лишится международной составляющей и перестанет использоваться Европой и США для давления на Россию.

(T/B)

  ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:
 ·