ССЫЛКИ

Министр в загоне

Александр Ворон, специально для Prague Watchdog.

9 сентября у дома главы МВД Ингушетии Мусы Медова появился имам мечети города Малгобека Магомед Болгочев вместе с двумя родственниками убитого Магомеда Евлоева. Как рассказал потом один из них Newsweek, было время ужина, и им навстречу вышли три брата Медова. «За что?» - спросили они. Ответа они не ждали, все было ясно и так.

«Это невозможно, - объяснил Newsweek сам Муса Медов свое отношение к объявленной ему “пха” (кровной мести), - я государственный чиновник и занимаюсь государственными делами».

30 сентября в 8.18 утра, в момент, когда Медов ехал на работу, на улице Картоева смертник попытался протаранить его машину, но взрывное устройство, которое находилось в салоне автомашины марки ВАЗ 2114 серебристого цвета, взорвалось еще до столкновения. В результате взрыва министр и его охрана не пострадали, погиб только смертник.

Медов - второй по счету руководитель МВД РИ, приговоренный к смерти вооруженным подпольем. Первым был Джабраил Костоев.

Джабраилу Костоеву, заместителю главы МВД Ингушетии, повезло гораздо меньше. Его бронированный джип был подорван в мае 2006 года. В результате теракта погибли сам Костоев, двое его охранников и четыре местных жителя. В то время он был мишенью номер один для ингушского вооруженного сопротивления. Еще в 2005 году здание ГОВД, в котором он в тот момент находился, обстреляли из миномета. Сразу после этого был подрыв на фугасе по дороге в село Насыр-Корт. Костоев долго лечился, но, как выяснилось, напрасно. После возвращения на службу ему оставалось совсем недолго служить верой и правдой российскому закону.

«Если увидел на улице министра внутренних дел, не приближайся. Беги со всех ног как можно дальше» (народная примета)

Убийство министров внутренних дел РИ (при исполнении и бывших) потихоньку становится доброй народной традицией. Скорбный список открыл экс-министр Дауд Коригов, известный своей страстью играть роль посредника при выкупе похищенных людей в период между двумя чеченскими войнами. Поговаривали, что после каждой сделки он становился богаче на сотни, а то и на тысячи долларов. В 2003 году пуля киллера оборвала жизненный путь Дауда Коригова в Казани, где он, казалось бы, надежно укрылся в мирной должности заместителя начальника экологической милиции Татарстана. Следующим по счету министром оказался Абукар Костоев. Он был расстрелян во время басаевского рейда в Ингушетию в июне 2004-го.

Но все предшественники Медова – тот же Дауд Коригов с его «грязными» заработками или прославившийся изощренным садизмом Джабраил Костоев – сегодня выглядят жалкими дилетантами в сравнении с нынешним главой МВД республики. Медову удалось превратить возглавляемое им ведомство в уникальную организацию, в которой нравы эсесовского застенка органично сочетаются с атмосферой бедлама и обычаями воровского притона.

Медов: путь наверх

Медов - фигура с весьма сомнительным прошлым, но зато с детально предсказуемым будущим.

Народная версия его биографии выглядит так:

После окончания сельхозтехникума, где будущий министр осваивал профессию ветеринара, Медов некоторое время работал по специальности. Хотя бы формально этот период можно классифицировать как «гуманистический» в его жизни. Он делал уколы животным, принимал у них роды, худо-бедно справлялся со своими обязанностями, пока не был задержан с детской коляской, в которой он перевозил теленка. Очень быстро выяснилось, что теленок украденный и транспортировал его Медов не в ветеринарную лечебницу, а к себе домой

Чудом избежав уголовной ответственности, бывший ветеринар радикально меняет сферу профессиональных интересов. Теперь он - сотрудник ГАИ ГИБДД МВД РИ. Быстро разобравшись во всех тонкостях постановки на учет и оформления ворованных и «перебитых» автомобилей, Медов ставит дело на поток. Легализация угнанных машин под его руководством приобретает такой невиданный размах, что автомобиль, пропавший на Чукотке, начинают искать в первую очередь в Ингушетии.

Муса Медов продолжает делать карьеру в системе МВД. Следующая ступень - кресло начальника РЭО Ингушетии. Счет угнанным автомобилям, поставленным на учет в Ингушетии, пошел на тысячи. Однако масштаб предпринимательской деятельности оказывается настолько беспрецедентным, что даже при наличии высоких покровителей Медов попадает в поле зрения правоохранительных органов. В конце 2002 - начале 2003 года против него возбуждено уголовное дело по факту постановки на учет автомобилей, угнанных из разных регионов России. Мурат Зязиков предпринимает попытки «отмазать» своего фаворита и уговаривает тогдашнего министра МВД Ахмеда Погорова закрыть глаза на мелкие провинности Медова. Погоров отказывается закрывать уголовное дело и утверждает, что именно его неуступчивость в этом вопросе стала причиной последующего увольнения и перевода в Москву.

Уголовное дело о легализации угнанных машин тянется и по сей день. Говорят, что его тихонько переправили во Владикавказ, где оно пылится на дальних полках. Между тем карьера Медова продолжает набирать обороты. Дослужившись до должности заместителя министра, он находит новые источники заработка.

С 2004 года в Ингушетии начались выплаты за службу в режиме чрезвычайного положения во время осетино-ингушского конфликта и чеченских кампаний для сотрудников МВД РИ. Каждый случай отдельно рассматривался на судебном заседании, и после принятия решения дело уходило в Федеральное казначейство. Перечисления на личные счета производились по подтверждениям от руководства МВД РИ и в порядке очередности.

Само решение принималось судами Ингушетии за определённый процент от общей суммы, на которую претендовал заявитель. Многие сотрудники МВД решили поучаствовать в беспроигрышной, как им казалось, лотерее и, продав последнюю корову, машину, подзаняв денег, выплачивали судьям требуемый процент за положительное решение по заявлению на получение денег. Часто такие требования не были подкреплены ничем, кроме страстного желания заявителя стать богаче на пару сотен тысяч рублей.

Однако судебное решение вовсе не гарантировало своевременной оплаты. Федеральный центр постоянно задерживал перевод необходимых средств, а время от времени в республике начинали циркулировать слухи о прекращении выплат. Кредиторы нервничали, требовали вернуть долги, и под давлением обстоятельств незадачливые коммерсанты в погонах по дешевке сдавали теперь уже долговые обязательства государства. Так один сотрудник милиции продал судебное решение на выплату причитавшихся ему 800 тысяч рублей за 180 тысяч. По его мнению, он провернул выгодную сделку, поскольку после вычета накладных расходов на оплату судьи у него на руках осталось 70 тысяч чистыми. Спустя несколько месяцев он узнал, что деньги поступили на счет и их получил человек Русланбека Зязикова.

Таким образом, свои первые миллионы Медов заработал, полностью подмяв под себя систему выплат и обложив оброком всех, чье имя значилось в платежных ведомостях. Часть вырученных средств он инвестировал в собственное будущее, создав совместно с Зязиковыми грандиозный трест по вымогательству денег.

Трест «Оставь менту мелочь на сигареты»

Принцип, заложенный бывшим ветеринаром в основу карьерного взлета, очень прост и предельно надежен. Это принцип разделения ответственности. В состав сколоченной Медовым группы входят родственники президента Ингушетии, которые не просто участвуют в дележе криминальных доходов, но и вынуждены брать на себя часть грязной работы, пусть не слишком обременительной, но квалифицируемой УК РСФСР как преступные действия. Итак, сам характер отношений между президентом и министром меняется коренным образом – Зязикову теперь приходится довольствоваться статусом подельника, а не покровителя, как раньше.

Не факт, однако, что уверенные в своей безнаказанности соучастники Медова считают свое нынешнее положение при нем обременительным и уязвимым. По крайней мере, нет ни малейших признаков того, что начальник охраны президента Русланбек Зязиков или брат президента Рашид Зязиков хоть как-то тяготятся своими обязанностями.

Общая численность сотрудников МВД РИ составляет около 5 тысяч человек, плюс еще несколько тысяч уволенных в запас и пенсионеров. Вся эта армия слуг закона послушно и регулярно отчисляет дань тресту Медов-Зязиков, выплачивая «откаты» с чрезвычайных, боевых, полевых и санаторно-курортных...

Поначалу, когда система еще была плохо отлажена, некоторым сотрудникам МВД удавалось проскочить через сеть грабительских отъемов, сохранив свои деньги. Но дыры быстро заделали, и сегодня ни у кого нет ни малейшего шанса ускользнуть от всевидящего медовского ока и его же хищной руки, перетряхивающей карманы.

Бурная деятельность треста обернулась акциями протеста. В Магасе прошел беспрецедентный митинг бывших и действующих сотрудников МВД РИ, требовавших выплат вовремя и без откатов. На фоне убийств и террора в республике это выглядело, по выражению Юлии Латыниной, как митинг персонала концентрационного лагеря «Дахау» по причине невыплаты премиальных за перевыполненный план.

В июне 2007 года был сделан последний рывок. В награду за верную службу и немалые предпринимательские дарования Муса Медов получает должность министра внутренних дел РИ.

Медов и боевики

Медову достался огромный по меркам республики Ингушетия штат сотрудников, абсолютно бесполезный в силу полной профнепригодности, блистательно продемонстрированной летом 2004 года. Во время басаевского рейда в республику сотрудники МВД оказались совершенно не в состоянии оказать какое-либо сопротивление. При первых же выстрелах большинство из них просто испарилось с улиц Назрани. Кто-то, кого опасность застала далеко от собственного дома, искал убежище в первом попавшемся здании. Боевики отстреливали ингушских милиционеров, как куропаток, – в результате соотношение потерь оказалось один боевик на сто сотрудников. Кроме того, Басаев вывез весь оружейный арсенал со складов МВД республики.

Впоследствии силовые структуры отыгрались на местном населении, развязав охоту за молодыми людьми, обвиняемыми в связях с боевиками (в большинстве случаев без всяких оснований).

Однако говорить о повышении боеспособности милицейских подразделений не приходится. За последний год отстрел сотрудников приобрел характер эпидемии. Практически каждый день происходят подрывы и нападения. Медов принимает меры, но на свой манер: он просто дает указания не регистрировать происшествия, запрещая вносить в сводки даже записи об обстрелах собственного дома.

Зато Медов, понимая, откуда исходит истинная угроза, преуспел в применении репрессий. Он активно разгоняет митинги оппозиции, блокирует места их проведения, да так усердно, что жители оцепленных районов даже зачастую не могут попасть домой. Его сотрудники в большинстве случаев действуют вопреки всем требованиям закона. Так производилось изъятие подписных листов за возвращение в республику Руслана Аушева, конфискация автотранспорта оппозиционеров, обстрелы домов тех, кого власть считает врагами, обыски.

Убийство Магомеда Евлоева

Магомед Евлоев и его сайт «Ингушетия.ру» не давали спокойно спать ни Медову, ни Зязикову. Ни органы прокуратуры, ни спецслужбы не вмешивались в деятельность треста. Такого единства помыслов и взаимопонимания, видимо, нет больше нигде на территории РФ. Спецслужбы похищают и убивают людей, а МВД обеспечивает прикрытие всех операций. Магомед Евлоев не молчал. Все, что можно было предъявить властям, начиная с коррупции и заканчивая произволом силовых ведомств, появлялось на сайте. Каждое утро чиновники в Магасе дрожащими пальцами включали компьютер, больше всего боясь увидеть на экране монитора собственные имена. Медов выполнил заказ во имя процветания треста, исполняя волю своего подельника, и вдобавок в полном соответствии с линией федерального центра. Но эта смерть, судя по всему, может оказаться для него неподъемной ношей.

В передаче Марианны Максимовской на РЕН-ТВ, сразу после убийства Магомеда Евлоева, Муса Медов был явно неадекватен. Некий молодой человек, присутствовавший на интервью, вынужден был постоянно корректировать речь министра, хотя бредовой истории о пистолете, направленного через бойницу в двери машины на лесной массив, а выстрелившего в висок Евлоева, невозможно было придать хотя бы толику правдоподобия. Сожаление, которое выразил подавленный и растерянный Медов, казалось искренним. Так сыграть нельзя - по крайней мере, актерских курсов бывший ветеринар точно не заканчивал.

Почувствовал: зарвался... Трест лопнул...

Дом министра МВД огородили блоками высотой в несколько метров. Над крышей натянута сетка. Дом Мурата Зязикова уже давно «запеленали» подобным образом. Такие меры предпринимаются, чтобы обеспечить защиту от поражения выстрелами из гранатометов. Но не дом, а машина стала для Медова крепостью. Как сложится в следующий раз, не знает никто.

А вот информация с сайта www.ingushetia.org. Сложно сказать, насколько она точна, но если человек чувствует себя загнанным зверем, у него один выход – забиться в самую глубокую щель, чтобы нашли как можно позже:

«...близкие родственники Мурата Зязикова и Мусы Медова в срочном порядке подали документы в ПВС ФМС МВД РИ для получения загранпаспортов. Также стало известно, что Муса Медов "заморозил" строительство своего дворца, уволил всех рабочих и начал продавать свои активы».
 

Иллюстрация взята с сайта Miotah.info.

(P,M/T)