ССЫЛКИ

Чеченский "юбилей" Страсбурга

Кирилл Коротеев, юрист правозащитного центра "Мемориал", специально для Prague Watchdog

Москва

23 апреля 2009 г. Европейский Суд по правам человека вынес 5 новых решений об исчезновениях и убийствах в Чечне: "Алаудинова против России", "Битиева и другие против России", "Гакаев и Гакаева против Армении", "Исраилова и другие против России", "Хачукаев против России". Любое из них могло стать – и стало – сотым «чеченским» решением Европейского Суда. Не день в день, но достаточно точно эти 100 решений приходятся как раз на 10 лет недавно «завершенной» «контртеррористической операции». Она началась в сентябре 1999 г., и в делах "Межидов против России и Исаева", "Юсупова и Базаева против России" установлено, что бомбардировки октября 1999 г. были неизбирательными.

Пять самых свежих решений опубликованы спустя неделю после объявления об окончании КТО (контртеррористическая операция за 10 лет ссохлась до аббревиатуры: за долгие годы ее существования, насколько я помню, термин всегда произносился полностью). Они, впрочем, касаются событий 2002-03 гг., а самые последние события с 2004 г., которые Страсбург уже рассматривает, - «вторая пятилетка» контртеррора, - станут предметом второй сотни чеченских дел.

В 99 делах было найдено по крайней мере одно нарушение Европейской Конвенции о правах человека, а в около 90 случаях Суд признал, что российские власти несут ответственность за насильственные исчезновения, пытки, внесудебные казни, неизбирательные бомбардировки. Сумму компенсации, определенной Судом, подсчитать сложнее, но порядок – 5 миллионов евро. Главная проблема в другом: лишь в одном деле виновные в похищении сына заявительницы были установлены и осуждены – уже после подачи жалобы, так что Суд признал, что она более не является жертвой. В других случаях, когда Суд вынес решение и признал нарушение Конвенции, виновные не были наказаны, даже если имена подозреваемых известны (публике и/или следствию). С безнаказанностью Европейский Суд покончить не смог.

Но что он смог?

А он смог:

вернуть многим людям понимание того, что восстановление справедливости (пусть и ограниченное) возможно даже после столь жестокого вооруженного конфликта. В некоторых, хоть и не во всех, делах именно благодаря процедурам в Европейском Суде удалось установить, что на самом деле произошло с родственниками заявителей. Ключевым фактором было предоставление Правительством России материалов уголовных дел по запросу Европейского Суда, но с 2004 г. оно под разными (неубедительными) предлогами отказывается это делать;

вернуть имена жертвам. Жертвы нарушений прав человека – это не только цифры, порядок которых – тысячи или десятки тысяч (никто и не считал). Это живые лица, каждое со своей, уникальной историей, какими бы похожими ни казались дела об исчезновениях. Это не три тысячи (пять тысяч?) исчезнувших. Это конкретные люди, такие как: Саид-Магомед Имакаев, Аюбхан Магомадов, Артур Берсункаев, Руслан Алихаджиев, Бекхан Алаудинов…

Главное, чего не удалось окончательно тем, кто планировал «зачистки» и «адресные операции», – это обезличить жертв, превратить их в статистику. И работа неправительственных организаций, таких как ПЦ «Мемориал» или «Правовая инициатива по России», сообщавших о нарушениях прав человека в Чечне и подававших дела в Страсбургский суд, внесла огромный вклад в индивидуализацию горестных судеб, очеловечиванию жертв расправы.

Впереди - огромная работа. И дело не только в привлечении к ответственности виновных в нарушениях: по опыту Латинской Америки, Африки и многих других конфликтов (Восточный Тимор, Камбоджа…) подобные вещи происходят после смены политического режима либо правящей группы. Еще более важен поиск захоронений и идентификация останков тел: это позволит узнать намного больше о технике насильственных исчезновений и методологии работы «эскадронов смерти», чем известно сейчас. Этой весной раскопки начались в юго-восточной Турции, в местах событий курдистанского конфликта, где практика насильственных исчезновений была широко распространена.

Конечно, ни одно судебное решение, ни одна компенсация не может вернуть убитого родственника или даже указать, где находится его тело, но если оно хоть немного помогает оставшимся в живых членам его семьи – это уже доброе дело. Нехитрая арифметика: 100 решений Страсбургского Суда - это 100 бесспорно добрых дел.

Фотография взята с сайта Велесова Слобода.

(P,M)