ССЫЛКИ

Евроичкерия против Эмиратов

Данный материал публикуется на сайте Prague Watchdog по договоренности с сайтом Caucasus Times.

ПРАГА, 22 ноября - Накануне на сайте «Кавказ-центр» появилось официальное заявление Амира Докки Умарова о провозглашении Кавказского Эмирата. Ранее, ушедший только что в отставку министр иностранных дел ЧРИ Ахмед Закаев, осудил Умарова за провозглашение исламского государства и обвинил российские власти в попытке внести раскол в руководство ЧРИ. Так или иначе, Чеченская республика Ичкерия по решению последнего из своих правителей прекратила свое существование, войдя на правах административно-территориального образования (вилаета) в состав Кавказского Эмирата.

Не так важно, под каким названием уже давно трансформировавшееся в тоталитарную религиозную секту чеченское сопротивление доживает свой срок - будут ли это воины Аллаха, ичкерийцы или граждане новопровозглашенного эмирата. То, что подполье вот уже много лет выступает под лозунгами радикального ислама, ни для кого не секрет. И тем более странно выглядит реакция европейских чеченцев во главе с Ахмедом Закаевым на действия Умарова.

Очевидно, что далеко не сегодня Закаев и его сторонники узнали о том, что послужило формальным поводом для российского руководства развязать вторую чеченскую войну. Вторжение в Дагестан вооруженных ваххабитских групп под руководством Басаева и Хаттаба еще в 2000 году большинство чеченцев называли провокацией, развязавшей руки тем политикам в России, которые мечтали о военном реванше. Каким образом прозрение наступило именно сейчас? Почему столько лет различные представители чеченского сопротивления в Европе удерживались от всякой критики в адрес своих соотечественников, ведущих вооруженную борьбу на родине?

Два года назад Ахмед Закаев, после того как Абдул-Халим Садулаев назначил Шамиля Басаева первым вице-премьером подпольного правительства, легко нашел аргументы для того, чтобы публично оправдать это решение. Очень многие представители европейской общественности, поддерживавшие в то время национально-освободительное движение в Чечне (по крайней мере, таковым они его себе представляли), испытали настоящий шок, узнав, что человек, ответственный за наиболее кровавые теракты в России, стал вторым по значению лицом в руководстве сопротивления. Закаев же тогда попытался разъяснить всем сторонникам чеченской независимости в Европе, что вина за радикализацию подполья лежит на европейских институциях, которые палец о палец не ударили, чтобы остановить войну. Более того, усиление при Садулаеве позиций давнего идеолога "ваххабизма" Мовлади Удугова не помешало Закаеву оставаться официальным чиновником правительства Ичкерии.

Провозглашение Кавказского Эмирата - событие серьезное, однако, если у Закаева были причины идеологического свойства порвать с Доккой Умаровым, то он мог (и, возможно, должен был) сделать это уже давно. Таким образом, попытки спасти Ичкерию посредством передачи власти над упраздненной Ичкерией несуществующему парламенту мотивированы чем-то иным, нежели идеологическими расхождениями между еврочеченцами и воюющими в Чечне салафитами.

Крен в направлении радикального исламизма в подполье обозначился еще в масхадовский период, когда наиболее боеспособными подразделениями оказались именно те, которые воевали под исламскими знаменами. Однако Аслан Масхадов продолжал рассчитыват в первую очередь на помощь из Европы, призывая последнюю выступить третейским судьей в конфликте между Чечней и Россией.

Следующий подпольный президент Абдул-Халим Садулаев после убийства Масхадова открыто заявил, что европейская линия себя не оправдала. Проблема заключалась даже не в том, что Европа оказалась не в состоянии настоять на мирных переговорах между Россией и сопротивлением. Запад сознательно отказался быть источником легитимности Чеченской республики Ичкерия, не признав права за ее воюющими представителями выражать интересы всего чеченского народа.

Садулаев, объявив курс на переговоры свернутым в пользу продолжения вооруженной борьбы, тем не менее не пошел на открытый разрыв с Западом. С одной стороны, он продолжал, видимо, надеяться на политическую поддержку, с другой – не хотел дробить сопротивление, которое представляло из себя сложный политический конгломерат. В нем были достаточно сильны позиции масхадовцев, апеллировавших к ценностям западной демократии. Однако, сам ичкерийский лидер уже окончательно сделал выбор в пользу радикальной версии ислама. Он открыто утверждал, что целью Джихада на Северном Кавказе является общее для мусульманских народов региона исламское государство.

Абдул-Халим Садулаев, сформулировав главную идею, не успел реализовать ее. Он создал промежуточную структуру (так называемый Кавказский фронт), разбив его на сектора, границы которых совпадали с границами северокавказских республик. Он начал менять не только идеологию, но и стратегию сопротивления, сделав акцент на развитии сети вооруженных джамаатов по всему Северному Кавказу. Садулаев считал первостепенной задачей разнести семена священной войны по всему региону, не ограничивая военные действия, как на том настаивал Аслан Масхадов, пределами Чеченской республики. Это добавляло чеченскому подполью сторонников из числа тех мусульман-иноплеменников, которые не видели смысла участвовать в освобождении чужого государства, но готовы были взять в руки оружие, чтобы сражаться за веру.

По сути дела, Умарову по наследству досталась уже готовая структура, он лишь переименовал ее в государство.

Предположения (по крайней мере, никаких доказательств пока представлено не было) еврочеченцев о том, что Докка Умаров получил за учреждение Эмирата и фактическое объявление войны западному миру 500 миллионов долларов, кажутся хотя и не лишенными основания, но совсем не обязательными. Действительно, почему бы джихадистским арабским организациям не оказать дополнительную помощь своему союзнику, коль скоро речь идет о разворачивании новых фронтов мирового Джихада на Северном Кавказе? С другой стороны, эволюция подполья представляется абсолютно органичной и не противоречивой. Салафиты изначально отвергают все установления современных западных демократий как языческие, основанные на народовластии. Они признают единственным источником государственности волю Аллаха, а следовательно, единственно возможной формой социального общежития является теократия. Так что к решению о провозглашении эмирата Докку Умаров вполне мог прийти и без всяких дополнительных денежных пожертвований.

Почему же столь бурной была реакция внезапно прозревших на европейских просторах чеченских мухаджиров?

Ответ кажется очевидным. Северокавказский Эмират сегодня – внеочередной кандидат на попадание в список террористических организаций. Просто по факту заявления Умарова о том, что вновь созданное государство присоединяется к мировому джихаду против западной цивилизации. Конечно, списки обновляются не каждый день, но когда подойдет срок их обновления, вышеозначенный Эмират займет положенное ему место в реестре с той же неотвратимостью, с какой грешника ожидает геенна огненная.

Еврочеченцы - люди не глупые и такая перспектива была угадана ими в тот самый момент, когда информация о готовящемся решении стала просачиваться в Европу. Оказаться в роли представителей террористической организации в Европе эмигрантам совсем не улыбалось. Став посланцами воюющего против Запада Эмирата, они вполне могли бы рано или поздно оказаться перед угрозой высылки или тюрьмы. Сейчас, наиболее дальновидные сумели отвести от себя всякую опасность уголовного преследования в будущем.

Но сохранить Ичкерию им едва ли удастся.

Мурад Карданов, Прага, Caucasus Times

(T)

  ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:
 · 
 ·