ССЫЛКИ

Давний осетино-ингушский конфликт вновь вызывает опасения

Алихан Батаев, специально для Prague Watchdog

"С 5 июля 2006 г. группа граждан Российской Федерации ингушской национальности в количестве 12 человек, временно проживающие в пос. «Майский» Пригородного района Северной Осетии, объявила бессрочную голодовку в знак протеста против затягивания процесса возвращения насильственно изгнанных переселенцев ингушской национальности к местам их прежнего постоянного проживания на территории Северной Осетии. Голодающие на грани гибели. В связи с этим общественные организации Республики Ингушетия обращаются к Президенту РФ, Правительству РФ, Государственной Думе РФ, в Конституционный Суд РФ, Генеральную Прокуратуру РФ, к Общественной палате РФ, руководству Южного Федерального округа, руководству Северной Осетии с требованием срочно вмешаться в сложившуюся ситуацию, принять меры и спасти отчаявшихся и гибнущих людей в соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации."

(текст "Обращения общественных организаций Ингушетии к федеральным властям в связи с голодовкой беженцев").

Пригородный район считается исторической территорией, населенной ингушами. До 1944 года был частью Ингушетии, однако во время депортации ингушей на Сибирь и в Среднюю Азию район был передан Северной Осетии. Хотя ингуши в 1957 году смогли вернуться на свою родину, Пригородный район и остался в составе Северной Осетии.

План по ликвидации последствий конфликта получил одобрение полпреда президента РФ в Южном федеральном округе Дмитрия Козака, перед которым президент Путин поставил задачу до конца 2006 года вернуть в места прежнего проживания в Северной Осетии ингушских беженцев. На эти цели в рамках краткосрочной программы выделено около 2 миллиардов рублей. Однако ингуши обвиняют Козака в том, что он занял проосетинскую позицию, и угрожают в случае, если план не будет пересмотрен, массовыми сепаратистскими акциями.

Дело в том, что в соответствии с предлагаемым проектом более 12 тысяч ингушей вернутся не в свои прежние села, а в поселки, которые для них собираются построить. Осетины считают, что, используя такой механизм возвращения, они лишают ингушей возможности считать новые поселения исконными ингушскими землями и тем самым рвут связи между некогда ингушской территорией (Пригородным районом) и собственно Ингушетией.

Несмотря на демонстративную активность федерального центра, который вдруг решил устроить нечто вроде оттепели для наглухо «замороженного» конфликта, эксперты предсказывают появление новых проблем и обострение старых. И те, и другие имеют единую основу: неизжитую вражду между осетинами и ингушами, которую лишь разогревают представители руководства обеих республик.

То, что предложенный план ущемляет права ингушей, признал даже президент Ингушетии Мурад Зязиков. А он не часто позволяет себе выступать в роли критика действий вышестоящего руководства.

Годы пустых договоров

На протяжении более 13 лет многочисленные межправительственные комиссии подписывали договора, акты. Большинство этих документов оказалось мертворожденными, ибо базировались они на отсутствии интереса со стороны Москвы к конфликту и понимании его особенностей. Сегодня горы испорченной бумаги пылятся в архивах и их ценность сомнительна даже для архивариуса.

А отношения между народами оставались сложными, хотя пик ненависти давно прошел и даже Беслан не вернул былой враждебности. Но абсолютно понятно, что простые ингуши и осетины, продолжая винить друг друга в собственных бедах, вместе с тем, искренне хотели и сейчас желают спокойствия и стабильности. Но что могли сделать они в условиях отсутствия политической воли руководства страны? Проблему все сильнее затягивало в узел, в котором уже не было видно никаких концов.

Приход к власти в Ингушетии лояльного Москве генерала ФСБ Мурада Зязикова, взамен ушедшего в отставку одного из главных критиков федеральной власти за политику на Северном Кавказе другого генерала Руслана Аушева, ингуши связывали с возможностью скорого решения важного для них вопроса.

Однако, вопреки ожиданиям в республике резко возросла напряженность, поскольку именно при Зязикове силовые структуры получили право использовать репрессивные методы ведения борьбы с боевиками, когда под «раздачу» спецслужб попадали те, чья вина или даже причастность к вооруженному сопротивлению оставались под большим вопросом. Все это отодвинуло решение проблемы Пригородного района на второй план.

После бесланских событий центр вспомнил, наконец, о существовании осетино-ингушского конфликта, который вновь стал вызывать серьезные опасения. Если бы не теракт, проблема вероятнее всего так и оставалась бы в глубоком забвении. Но ситуация оказалась на грани, и внутренние напряжения могли буквально взорвать сперва Северную Осетию, затем Ингушетию, что похоже и было частью замысла организаторов бесланского рейда. Многие наблюдатели считают, что еще рано говорить об окончательном провале этого плана.

Лишь личное вмешательство Путина, пригрозившего, что распространения призывов к межнациональной вражде будут расцениваться как терроризм, охладило пылкие головы. Надолго ли? Ингуши после Беслана стали готовиться к новой войне с осетинами. Причем если в 1992 году осетин поддерживали российские войска, то сейчас, по мнению ингушей, обее стороны уравнены в бесправии и тогда можно, если необходимо, защитить свои жизни, не опасаясь российской бронетехники.

Есть ли решение?

Каким образом федеральный центр собирается решить этот застаревший конфликт? Понятно, что ситуацию надо менять тем или иным способом. Реалии сегодняшнего дня вынуждают искать пути его разрешения. В Ингушетии сейчас уверены, что в течение года Пригородный район будет возвращен. Осетины же считают, что таким образом вопрос уже никогда поставлен не будет, хотя бы потому, что пересмотр границ между Осетией и Ингушетией может стать опасным прецедентом и актуализировать аналогичные притязания других субъектов Российской Федерации.

С одной стороны, ингуши правы, когда требуют вернуть то, что у них забрали в 1944 году. Казалось бы просто вернуть район и все. Но возникает вопрос о 50-ти тысячах осетин, проживающих в Пригородном районе. Они никогда не согласятся жить в Ингушетии. Тем не менее, и ингуши не намерены отступать. В 11-ой статье Конституции Ингушетии прописано: «Восстановление территориальной целостности политическими средствами есть одна из задач ингушского государства».

Это раздражает осетин, которые в ответ приняли лозунг о невозможности совместного проживания осетин и ингушей на территории Осетии. Однако, люди все-таки продолжают жить вместе, хоть и с опаской, но наглядно демонстрируя абсурдность всех экстремистских лозунгов и призывов.

Вернуть в состав Ингушетии Пригородный район, на мой взгляд, не столько оптимальное решение, сколько справедливое. Однако сомнительно, что Москва пошла бы по этому пути. Решив одну проблему Пригородного района, Кремль мог бы столкнуться с похожими проблемами, но в другом регионе. Чечня потребовала бы обратно земли Новолакского района Дагестана и части Малгобекского и Сунженского районов Ингушетии, власти Ставрополья в ответ заявили бы о своих претензиях на два северных района Чечни: Наурский и Шелковской, которые были отобраны и переданы соседней республике в 1957 году, когда воссоздавалась Чечено-Ингушская АССР.

Опасность прецедента, о которой уже было сказано, вынудила российское руководство заморозить действие статей о территориальной реабилитации Закона о репрессированных народах еще во времена Бориса Ельцина. Сомнительно, что сменивший его президент, содержанием политики которого стала стабильность любой ценой, испытывал бы желание внести коррективы в эту стратегию.

Кроме того, есть и серьезное законодательное ограничение. По Российской Конституции условием пересмотра границ между субъектами федерации является их обоюдное согласие, которое должно быть подтверждено референдумом. Препятствие для Ингушетии фактически непреодолимое, если учитывать нежелание Северной Осетии даже в далеком приближении обсуждать вопрос о возвращении Пригородного района.

Российские правозащитники полагают, что подобные конфликты вообще сегодня не имеют решения, если к ним подходить с точки зрения коллективных прав. И, наоборот, имея в виду права индивидуальные, можно, отложив территориальный спор в долгий ящик в виду его неразрешимости, хотя бы решить проблему беженцев. Для этого, однако, нужны гораздо более тонкие инструменты, нежели используемые ныне.

Нет сомнений в том, что комиссия по возвращению должна быть укомплектована представителями всех заинтересованных сторон, а не одной как сейчас. И возвращаться люди должны именно в места своего прежнего проживания, а не во вновь выстраиваемые поселки. Уж на этом федеральная власть настоять способна.

Справка:

В дни осетино-ингушского конфликта (31 октября - 4 ноября 1992 г.) с обеих сторон погибли 583 чел., были ранены 939 чел. и пропал без вести 261 чел.; свыше 40 тыс. стали вынужденными переселенцами.

(A/B,T)

  ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:
 · 
 · 
 ·