Перпендикулярная власть Герман Садулаев, специально для Prague Watchdog
Санкт-Петербург
Президент сидит в президентском дворце или в резиденции, в крайнем случае в администрации. Министры сидят в министерствах. Все они вместе живут в городе-столице и передвигаются кортежами, включая мигалки и прижимая случайных проезжих к обочине. А ещё правительство разговаривает по телевизору, собирает налоги, содержит армию и полицию, которые открыто носят форму и оружие. Это – власть, так мы думаем.
Всё правильно, это и есть государственная, то есть публичная, власть. О государстве можно говорить только при наличии территории, граждан, налогов, законов и публичной, явной, открытой власти. Открытой не в смысле «хорошей, честной, доброй, открытой своей душой навстречу сердцам людей и всё такое», а в смысле открыто устанавливающей и отправляющей власть.
Поэтому сами по себе идея, сообщество, тайная сеть государством не являются. Точка. Никакого государства имарат-эмират-имамат и прочий каганат на территории, где открыто отправляет власть публичная светская администрация, быть не может. Государственный суверенитет означает, что в одно время на одной территории не может существовать более одного государства. Иначе в понятии государства не остаётся никакого смысла.
В обществе помимо государственной власти существуют и другие системы влияния и управления людьми. Например, семья. Или начальство на работе. Есть ещё механизмы влияния на общественное мнение: СМИ и уважаемые люди - учёные, писатели, епископы, фигуристы, боксёры, философы, модели, теноры, муфтии и ведущие ток-шоу. Но все структуры влияния, даже криминальные авторитеты, действуют не вопреки государственной власти, то есть не игнорируя её, а сообразуясь, находя лакуны и прочее – то есть работают параллельно.
Но возможно и другое геометрическое решение.
Саму власть, её суть и цели можно понимать по-разному. Можно как самоцель, и тогда сидеть в администрации, ездить с мигалками и всеми командовать – это и есть цель обладания властью, ради которой власть осуществляется. Можно видеть во власти средство достижения иных целей, допустим, экономического процветания для себя и своего окружения. Тогда власть нужно получить, чтобы наворовать, а удерживать власть – чтобы не отняли наворованное.
Но можно видеть суть власти иначе. В другом определении власть – это способность оказывать на систему влияние, в результате которого характеристики системы изменяются с первоначальных на заданные.
Никакой конспирологии, простая социальная кибернетика.
И в этом смысле имараты живут и побеждают.
Официальная власть думает, что это она побеждает. Она побеждает и побеждает, с каждым годом побеждает всё больше и больше, это такое вечное побеждание. Её немного смущает то, что она никак не победит окончательно. Но только чуть-чуть смущает, самую малость. Никакой опасности официальная власть не видит, никаких успехов соперника не замечает.
Почему?
Потому что мыслит стандартно: кабинеты-мигалки-форма-оружие-налоги-телевизор. И пока кабинетам и мигалкам ничего не угрожает – полная стабильность, всё под контролем. И поскольку бородатым имаратчикам никак, ну реально, братаны, никак не светит занять кабинеты с мигалками – они лузеры, побеждённые, неудачники.
Официальная власть не способна понять, что некто или нечто может бороться за власть иную, без мигалок. И не способна увидеть, что земля ушла из-под ног. Кабинеты остались, и мигалки, и телевизор. А землёй правят другие. Другие задают вектор.
Но власть это не беспокоит. Потому что для неё остаются все властные атрибуты и возможность руководить экономикой, стричь бонусы, а людишек гнуть. Что до сакральных материй, то это приложится.
В действительности же сакральная власть не прикладывается. Не становится ещё одной параллельной линией. Но встаёт колом, перпендикуляром.
Сакральная власть не значит снова «хорошая, святая, вся такая чистая, праведная». Сакральной я называю власть, основанную на иррациональной жертвенности. Потому что во все времена настоящая сакральная власть обреталась не победой на выборах и не престолонаследием, а лишь принесением жертвы.
Чтобы уничтожение и самоуничтожение можно было рассматривать как жертвоприношение для обретения сакральной власти, оно должно быть иррациональным. Это не может быть просто «боевая операция» с тактическими и стратегическими целями и задачами. Принесение в жертву не имеет разумного смысла и оправдания и именно поэтому служит достижению целей другого порядка.
Операции боевиков Ичкерии были именно операциями, даже террористические акты совершались с какой-то политической целью: заявлялись требования, велись переговоры и т.д.
Операции имаратчиков – это в чистом виде сакральные жертвоприношения. Никакого военного смысла в них нет. Никого они никогда не победят, рассылая по улицам велосипедистов-смертников. Урон боевым ресурсам России и даже Чеченской Республики – не то чтобы совсем ничтожен, однако никогда не достигает критических значений.
Но…
Всё дело в том, что на самом деле моджахеды и не собираются разгромить войска неверных и занять кабинеты, перекрасив мигалки в зелёный цвет. Пробовали, получилось плохо. А сакральное управление можно осуществлять и из леса. Сами моджахеды никогда не насладятся властью, которая сладка как мёд. Скорее, их одного за другим уничтожат. Но они вроде и не собирались наслаждаться. Они и так решили умереть.
Целью нынешних боевиков не является привести к публичной власти лично Докку или Ахмеда, Магомеда, Аслана, Руслана или ещё вот Бислана с Ризваном. Поэтому зря нынешний лидер думает: Докку хочет занять мой трон! Но я не дал Докку занять мой трон! Поэтому я победил!
Твой трон Докку занять не хочет. А свой он уже занял. Поэтому ты можешь делать всё, что захочешь. Но что именно ты захочешь – это определяется не в городе, а в лесу.
Снова, какова цель имаратчиков, если это не личная власть?
Цель – шариат.
И что?
И всё.
Всё получилось.
Шариат шагает по Кавказу. Имарат страдает, голодает, а шариат живёт и побеждает. Руководители республик, районов и населённых пунктов на территориях, которые боевики объявили своим «государством», соревнуются друг с другом и с боевиками: кто больше шариата построит у себя и у других. Хиджаб? Даёшь хиджаб! Вот тебе за хиджаб премия (это городские), а вот тебе за не-хиджаб пулю в сердце (это лесные). Алкоголь? Лесные жгут ларьки вместе со старушками-продавщицами. Городские тоже – ограничивают и запрещают продажу. Когда с минарета призывают к намазу горожан – в лесу тоже слышно. И так далее.
В Дагестане проводили опрос, и больше 70 % населения (даже среди русских!) высказались за шариат. Российские аналитики начинают осторожно обсуждать возможную правовую реформу, легализацию некоторых норм шариата: это, мол, ничего страшного, если по чуть-чуть, если немного шариата добавить, это совсем не помешает…
И чем закончится наша история? Подумаешь, бином Ньютона!
Подпольную террористическую организацию разгромят, всех имаратчиков уничтожат, тела не выдадут, имена проклянут всенародно и предадут забвению. За победу над врагом и спасение мирного человечества власти повесят себе на грудь медаль, звезду, крест, мандалу и ещё что-нибудь. Победителям поставят памятники и всё такое.
И - практически одновременно - демонтируют остатки светского и зачатки демократического государства, объявят полный шариат, такой шайтанат-имарат устроят, что отцы идеи, были бы живы, ужаснулись бы.
Зато Саида Тихомирова амнистируют, потому что он лично ничем не запятнался, и пригласят вести ток-шоу и вечерние проповеди по телевизору. А Тимур Муцураев будет петь в новогоднем «Голубом огоньке».
Кстати, с наступающим вас. С Новым годом!
Фотография взята с сайта imamdag.wordpress.com. © 2009 Prague Watchdog (См. Републикация). (P,M)
ФОРУМ
|
