ССЫЛКИ

Не спешите опускать занавес, господа!

Джамбулат Аре, специально для Prague Watchdog

Согласие Ахмеда Закаев на участие в переговорах с посланцами Рамзана Кадырова (читай Кремля) воспринято некоторыми его соратниками как акт неприкрытого предательства идеалов независимой Чечни. Журналисты пишут о падении последнего бастиона Ичкерии, о том, что Закаев выглядит смешно, когда отдает приказы существующим исключительно в его воображении армиям, управляет мифическими структурами. Другие почему-то считают, что его актерское прошлое может служить поводом для издевательств. Мне всегда казалось, что в в ремесле актера в отличие, скажем, от профессии палача нет ничего позорного.

19 августа в интервью северокавказской службе Радио Свобода Закаев рассказал о том, какие вопросы он затронул во время той части переговоров с Дуквахой Абдурахмановым, которая проходила в закрытом режиме. Закаев заявил о необходимости поиска виновных в убийствах правозащитников, выдачи тел погибших президентов и бойцов сопротивления, освобождении многих тысяч чеченцев, находящихся в местах заключения и амнистии для них, прекращении преследования родственников моджахедов. Именно эти проблемы лондонский "премьер" и планирует обсудить в ходе предстоящего Всемирного конгресса чеченского народа. К обсуждению планов Закаева мы еще вернемся, а сейчас немного предыстории.

Бывший министр культуры ичкерийского правительства давно играл лишь роль хранителя символов Ичкерии – единственного наследия государства, которое удалось вывезти с территории, захваченной оккупантом. Но скудость миссии – отнюдь не вина самого Закаева. После ранения у него не оставалось иного выхода, кроме как покинуть родину. Человек с такими тяжелыми травмами в условиях партизанской войны просто явился бы серьезной обузой для сопротивления. И по этой причине, и благодаря его умения вести себя на публике, на Закаева была возложена задача представлять интересы Ичкерии за рубежом, доносить до западного общественного мнения информацию о продолжающейся борьбе, зверствах российских силовиков, издевательствах над мирным населением. Кроме того, публичная фигура, самим фактом своего существования демонстрировавшая, что независимая Чечня не покорена, не сломлена, что ее идеи продолжают жить и в эмиграции, поддерживала дух тех чеченцев, которые продолжали верить в грядущее освобождение своей родины.

Это понимали почти все бывшие руководители Чечни. Даже радикал и террорист Шамиль Басаев признавал важность политической деятельности Закаева. Никому из лидеров масхадовского сопротивления не приходило в голову требовать от титулованного эмигранта сменить комфортное существование в британской столице на сырую землянку где-нибудь в шатойских лесах под Харсеноем. Сопротивлению был необходим человек, ухоженная бородка которого не ассоциировалась бы с запущенной бородой террориста-смертника. И надо сказать, что Ахмед Закаев свою роль играл в высшей степени убедительно. Прежде всего потому, что продолжал хранить верность идеалам своей молодости.

Он обрел веру еще тогда, когда, будучи рядовым жителем мятежной республики, внимал речам первых лидеров независимой Чечни из толпы, собиравшейся на площади в центре Грозного. Продолжал верить в начале первой войны 1995 года, когда, получив из рук Джохара Дудаева должность министра культуры, он с единственным то ли другом, то ли сотрудником (тоже актером) бродил по "горно-лесистой местности", поднимая дух отступивших из Грозного чеченских бойцов. В период между войнами Закаев был чуть ли не единственным относительно вменяемым человеком в толпе ошалевших от внезапной победы и возомнивших себя хозяевами жизни масхадовских министров.

Прошли годы. Многие соратники Закаева, чьи сердца загорались при первых аккордах гимна Ичкерии, написанного Али Димаевым, теперь полагают, что опыт строительства независимого государства оказался провальным - дескать, нужно было лучше подготовиться, вести себя аккуратней и расчетливей. За этими обсуждениями одна эпоха как-то незаметно сменила другую.

Пока чеченские политики в Европе проводили время в жарких дискуссиях, у кого больше прав представлять Ичкерию, кто любит Чечню на самом деле, а кто лишь приторговывает фальшивыми чувствами, другие чеченцы стали настоящими палачами собственного народа. Они превратили жителей республики в запуганных животных, потерявших лица и души. От прекрасной Ичкерии, образ которой в те далекие годы был столь ярок, что заставлял стучать в унисон десятки тысяч сердец, не осталось и следа.

На месте воображаемой родины прочно обосновалась чудовищная реальность, состоящая из тюрем, пыток, убийств, изощренного издевательства над родственниками моджахедов. Изображать из себя деятелей несуществующего государства, обвинять европейские структуры в равнодушии и нежелании вмешиваться во внутрироссийские дела, легко и приятно. С одной стороны, ты вроде бы и продолжаешь бескомпромиссную борьбу с захватчиками, с другой – ничем не рискуешь. Пытаться как-то реально влиять на ход событий сложно и невыгодно. Страдает репутация, поскольку тысячи людей, никогда и ничем себя не проявившие, тут же накидываются на тебя с обвинениями в предательстве, но, самое главное, совсем не очевиден результат. Однако, сидеть, сложа руки, тоже не дело.

Понятно, что символы Ичкерии, хранителем которых является Закаев, и до сих пор горячо любимы чеченцами в Европе. Они с удовольствием носят майки с ичкерийским флагом, держат дома на стенах плакаты с изображением волка, обмениваются по электронной почте соответствующими картинками. Все страстные коллекционеры ичкерийской эмблематики после переговоров в Осло и Лондоне вдруг почувствовали себя оскорбленными в лучших чувствах. Закаев предал их страсть к абстрактным иконам и изображениям. Я очень сочувствую горю этих людей, но вместе с тем считаю, что возможность сделать хоть что-то для облегчения участи жертв репрессивного кадыровского режима стоит неприкосновенности любимых игрушек.

Если Кадыров также интересуется символами Ичкерии и хотел бы закупить по случаю пару флагов, если его режим желает представить дело таким образом, что речь идет о примирении с сепаратистами, и готов в обмен предоставить Закаеву право участия в решении внутренних проблем, то и слава Всевышнему! От такой сделки выиграют в первую очередь те, кто принял на себя полную меру страданий, которые по-хорошему должны были быть распределены между всеми нами, когда-то митинговавшими на площадях. Если хотя бы один человек получит свободу благодаря переговорам и кадыровскому тщеславию, если хотя одному отцу и одной матери вернут для захоронения тело убитого сына, уже одно это, как мне кажется, послужит оправданием всех сегодняшних действий Ахмеда Закаева. Я очень надеюсь, что ему еще только предстоит сыграть свою главную роль.

Фотография взята с сайта "Институт религии и политики".

(P)